"Если выпало в Империи родиться, лучше жить в глухой провинции, у моря..."

Вот так я и поступила. Не сказать, чтобы уж совсем провинция, и не совсем, чтобы уж прямо море, но мне вполне подходит. 

На самом деле это не морской залив, а озеро. Но оно такое огромное, и вода солоноватая на вкус, чистая, прозрачная и синяя-синяя. Наверное, это потому, что в озеро не впадает никаких рек. Оно питается ключами. Местность вокруг гористая, вот вода и напитывается всякими растворимыми солями-минералами, да ещё водоросли дают йодистый вкус-запах. Я так полагаю.

Купалась сегодня у этих камушков. Одна. Удивительное чувство единения с природой! И свободы.

Решила сделать запись - буду перечитывать зимой и подпитываться энергией. Зимой мне как-то всегда не хватает жизненного задора.

И стихотворение Бродского вспомнилось. Хорошие, однако, стихи - прямо под моё настроение:

"Нынче ветрено и волны с перехлестом.
Скоро осень, все изменится в округе.
Смена красок этих трогательней, Постум,
чем наряда перемена у подруги.

Дева тешит до известного предела -
дальше локтя не пойдешь или колена.
Сколь же радостней прекрасное вне тела:
ни объятье невозможно, ни измена!

Посылаю тебе, Постум, эти книги.
Что в столице? Мягко стелют? Спать не жестко?
Как там Цезарь? Чем он занят? Все интриги?
Все интриги, вероятно, да обжорство.

Я сижу в своем саду, горит светильник.
Ни подруги, ни прислуги, ни знакомых.
Вместо слабых мира этого и сильных -
лишь согласное гуденье насекомых.

Пусть и вправду, Постум, курица не птица,
но с куриными мозгами хватишь горя.
Если выпало в Империи родиться,
лучше жить в глухой провинции, у моря.

И от Цезаря подальше, и от вьюги.
Лебезить не нужно, трусить, торопиться.
Говоришь, что все наместники - ворюги?
Но ворюга мне милей, чем кровопийца.

Вот и прожили мы больше половины.
Как сказал мне старый раб перед таверной:
"Мы, оглядываясь, видим лишь руины".
Взгляд, конечно, очень варварский, но верный.

Приезжай, попьем вина, закусим хлебом.
Или сливами. Расскажешь мне известья.
Постелю тебе в саду под чистым небом
и скажу, как называются созвездья.

Скоро, Постум, друг твой, любящий сложенье,
долг свой давний вычитанию заплатит.
Забери из-под подушки сбереженья,
там немного, но на похороны хватит.

Поезжай на вороной своей кобыле
в дом гетер под городскую нашу стену.
Дай им цену, за которую любили,
чтоб за ту же и оплакивали цену.

Зелень лавра, доходящая до дрожи.
Понт шумит за темной изгородью пиний.
Стул покинутый, оставленное ложе.
На рассохшейся скамейке - Старший Плиний.
Иосиф Бродский
"Письма римскому другу"
 

Вот ещё виды моего озера-моря:

Какая синь!